- 21 Авг 2020
- 44
- 3
Имя Фамилия: Kasuka Yamomoto
Возраст: 34
Национальность: Японка
Место рождения: Лос-Сантос
Телосложение: Атлетичное
Рост: 167 см
Вес: 51
Образование: Среднее
Цвет глаз: Карий
Цвет волос: Блонд
Характер: Спокойная, холодная, уравновешенная
Фото: тык
Discord: ahtosha.
Детство
Kasuka Yamomoto родилась в южной части Лос-Сантоса — в районах, где окна заколочены фанерой, где треснутые стены слышат больше криков, чем разговоров, а ночами улицы озаряются не фейерверками, а синими отблесками сирен. Её отец, Takeshi Yamomoto, был выходцем из Японии — строгий, молчаливый, владел небольшим автосервисом. Разговаривал редко, чаще — глазами. Его взгляд был прямым и твёрдым, словно гаечный ключ в руке. Мать, Maria Diaz-Yamomoto, мексиканка по происхождению, работала медсестрой в муниципальной клинике. Она пахла антисептиками и уставшей кожей, приходила поздно, ела стоя и всегда повторяла одно: «Никто тебя не спасёт. Только ты сама».
С самых первых лет Kasuka казалась взрослой. Её не интересовали игрушки, не радовали прогулки. Она предпочитала наблюдать. Часами сидела у окна, смотрела, как живёт улица, и делала пометки в старом блокноте. Кто с кем ругается, кто с кем дерётся, кто кому должен. Это было не детским любопытством — это было инстинктом. Instinct выживания. Она училась видеть за словами — действия, за улыбками — страх, за добротой — мотив.
Однажды её друг, Luis, попал в беду — ему подбросили украденный планшет. Его увезли быстро, без лишних разговоров. Kasuka знала правду — она видела, кто на самом деле совершил кражу, знала его имя, знала маршрут. Она пыталась говорить. Её не слушали. Взрослые отмахивались. Полицейские скучали. В тот день в ней зародилось то, что не покинет её никогда: осознание, что быть правой — недостаточно. Нужно быть опасной.
Она росла — и менялась. День за днём становилась всё менее доверчивой, всё более наблюдательной. С каждым месяцем в её взгляде появлялось больше холода, в движениях — больше расчёта. Она всё ещё сидела у окна, всё ещё наблюдала за улицей — но теперь не просто записывала, а строила цепочки, делала выводы, собирала картину целиком. Всё, что начиналось как детская игра в шпиона, постепенно превращалось в методичный анализ.
К тому времени, как Kasuka сделала первый шаг во взрослую школу, она уже перестала быть ребёнком. И началась её Юность.
Юность
Kasuka вошла в подростковый возраст без лишнего шума. В школе она была как тень: не смеялась, не участвовала, не спорила. Когда её пытались дразнить — она не отвечала. Она отвечала позже. Иначе. Однажды обидчик нашёл на своём столе подложенные материалы, из-за которых его вызвали к директору. В другой раз — кто-то «случайно» подслушал его тайную переписку и разослал по всему классу. Всё происходило без следов, чисто. Kasuka мстила без эмоций, точно, будто ставила галочку в отчёте.
С тринадцати она начала вести настоящие досье на учеников и преподавателей: повадки, связи, интересы, уязвимости. Блокноты были зашифрованы её собственной системой символов. Она читала книги по криминальной психологии, изучала судебную практику, делала копии протоколов, найденных в планшете матери. Она не играла в детектива — она училась быть одним.
В четырнадцать лет пропала девушка, жившая в соседнем квартале. Взрослые молчали. Полиция отмахнулась. Kasuka собрала все разговоры, граффити, маршруты. Всё указывало на одного человека — Dennis Monroe, местного копа с авторитетом. Она поняла, что прямых улик нет. Тогда нашла выход — связалась через знакомого отца с журналисткой Clara Rojas и передала материалы. Через две недели имя Monroe появилось в заголовках. Его отстранили, началось расследование. Kasuka осталась в тени.
Но улица запомнила. Люди начали перешёптываться. Кто-то называл её ведьмой. Кто-то — своим оружием. Но внимание всегда ведёт за собой угрозу. Несколько подростков из банды поджидали её после школы. Она не испугалась. Вместо этого выманила их в старый склад, заперла внутри и вызвала их родителей. Без крови. Без свидетелей. Но все всё поняли.
К выпускному её заметил ветеран LSPD — George Reilly. Он подошёл к ней однажды после собрания и сказал: «Ты не спасатель. Ты палач. И таких система ценит больше, чем признаётся». Он предложил подумать о полиции. Она не ответила. Но приняла решение уже тогда.
Взрослая жизнь
Kasuka поступила в полицейскую академию молча, без торжеств, без одобрения семьи. В академии она не старалась понравиться. Она действовала. Училась быстро, сдавалась в стрельбе, в стрессовых тестах, в управлении конфликтами. Её не любили, но боялись остаться с ней в одной комнате на практических заданиях.
После выпуска она получила напарника — Eddie Booker, старшего, уставшего от жизни копа, пытавшегося учить её «жить по-человечески». Kasuka слушала, кивала — но никогда не сближалась. На вызовах она действовала первой, часто рисковала — но всегда выходила победителем.
Позже её перевели в отдел по борьбе с организованной преступностью. Здесь она раскрыла десятки схем: поддельные финансы, сети нелегальной миграции, подпольные рынки оружия. Она применяла методы, которые не вписывались в протокол: взломы, психологическое давление, работа без ордеров. Но всё было безупречно исполнено — юридически не доказуемо, но фактически безупречно.
В городе её стали называть The Ice Shadow — «Ледяная тень». Никто не знал, как она выходит на след. Никто не видел, как она действует. Только результат: признания, аресты, исчезновения.
Всё изменилось с делом Henry McCall. Под маской бизнесмена он строил империю по сбыту наркотиков. Kasuka вела его долго, но не могла пробить юридическую стену. Тогда она зашла иначе — ворвалась к нему домой без ордера, при дочери Chloe McCall, и провела допрос. Через два дня Henry был мёртв.
Следствие нашло следы насилия, но не смогло ничего доказать. Kasuka не оправдывалась. Просто подала рапорт. Её увольнение было молчаливым. Как и всё, что она делала.
Наши дни
После ухода из LSPD она исчезла. Жила в крошечной квартире с одной кроватью, старым креслом, ноутбуком и оружием под рукой. Никого не подпускала. Ни друзей. Ни семьи. Ни прошлого.
Однажды ей позвонил Samuel Wright из FIB. Он не предлагал работу. Он предложил место в подразделении, которого не существует официально. Зачистки, внедрения, уничтожение угроз — задачи вне закона, но в интересах страны.
Kasuka приняла.
Теперь она работает в тени. Без напарников. Без отчётов. Без имени на двери. Её направляют туда, где другие агенты не справляются. Она исчезает, принимает новую личность, входит в доверие, находит уязвимое место — и уничтожает.
В FIB её боятся. Ходят слухи: будто она может «сломать» человека за один разговор. Будто у неё есть личный архив на каждого агента. Будто она однажды ликвидировала трёх информаторов, чтобы не допустить утечки. Никто не знает правды. И никто не рискует проверять.
Она не живёт. Она выполняет. Она не ждёт благодарности. Она делает то, что нужно. Каждый вечер перед сном она смотрит на старый значок LSPD, хранящийся в коробке, и напоминает себе: «Ты теперь по другую сторону».
Kasuka Yamomoto — не коп. Не герой. Не спаситель.
Она — последняя черта между порядком и хаосом.
И она не позволит перейти её никому.
Берёт взятки
Ситуация 1: «Контейнер на пирсе»
Kasuka задерживает грузовик с подозрительным содержимым на южном пирсе. Внутри — оружие без маркировки, несколько мешков неизвестного порошка и ящики с наличкой. Водитель молчит, но вскоре подъезжает Rico Navarro, один из «крышующих» районных предпринимателей.
Он говорит спокойно: «Ты не видела этот груз. Я передам через твоего отца, как обычно. Скажи только, что нашёлся старый долг».
Kasuka отвечает: «У тебя есть две минуты, чтобы исчезнуть отсюда. Потом я не буду слушать».
Через час на задний двор автосервиса отца прибывает посылка. Kasuka проверяет, кивает — и выбрасывает запись с камеры.
Ситуация 2: «Клуб La Cima»
После ночного рейда в элитный клуб на Веспуччи-стрит Kasuka обнаруживает тайный люк, ведущий в подвал. Там — игровые автоматы, оружие, наркотики, люди в наручниках. Владельцы клуба вызывают адвоката.
Он молча передаёт ей кожаный кейс. Kasuka открывает, считает — 40 тысяч ровно.
Она поднимает глаза: «Закройте подвал. Сделайте ремонт. Я вас не знаю».
В отчёте указано: "Объект закрыт. Улик не обнаружено."
Изъятие оружия и запрещённых веществ
Ситуация 1: «Третий этаж без ордера»
Kasuka выходит на квартиру, где, по наводке, хранятся партии кокаина. Без ордера, без уведомлений она с напарником заходит внутрь.
Находит оружие, запаянные упаковки, деньги. Вместо вызова группы она берёт 2 автомата и часть наркотиков — всё остальное «случайно сгорело» при коротком замыкании.
Вещдоки «всплывают» позже в другой операции, где она использует их под прикрытием.
Ситуация 2: «Разговор в тупике»
Молодой дилер, Jayden Croll, задержан с крупной партией экстази. Kasuka не оформляет его — вместо этого, выводит во внутренний двор за участком, прижимает к стене и говорит: «Ты сейчас отдашь всё — и исчезнешь с улиц. Навсегда. Иначе я просто положу тебя в сводку о перестрелке».
Jayden молча отдаёт всё. Kasuka передаёт вещества своим людям для анализа, но улики в базе не появляются.
Унизительные действия
Ситуация 1: «Офицер Brennan»
Новый патрульный, Chris Brennan, ставит под сомнение методы Kasuka во время задержания. Он говорит об ордерах, правах, жалобах.
Kasuka при всех выводит его из машины, ставит перед стеной и приказывает снять бронежилет.
«Сейчас ты стоишь как подозреваемый. И ведёшь себя как ребёнок. Не готов — катись обратно на улицу».
Brennan замолкает. Вечером подаёт рапорт о "психологическом давлении". Безрезультатно.
Ситуация 2: «Допрос без слов»
Во время операции по задержанию Julio Sanz, члена уличной банды, Kasuka лично проводит допрос. Она не задаёт вопросов. Просто молча стоит перед ним час, пока тот связан.
Затем снимает с него обувь, обливает холодной водой и включает кондиционер.
«Когда захочешь говорить — скажешь. До этого момента ты никто».
Через два часа он срывается и выдаёт адрес склада.
Поломка и срыв нагрудной камеры
Ситуация 1: «Темница в доках»
Во время операции на старом складе один из преступников начинает кричать, что его избивают. Kasuka подходит к нему, выключает нагрудную камеру, достаёт нож и рвёт крепление.
«Теперь мы вне записи. Вспоминай, где остальное оружие».
Камеру позже списывают как «повреждение в бою». Мужчина отказывается давать показания — боится.
Ситуация 2: «Лестничная клетка»
Подозреваемый убегает через служебный вход. Kasuka догоняет его на лестнице, кидает в стену, ломает руку — и случайно (или нет) сбивает камеру с груди.
В рапорте пишет: «Преследование завершено в условиях помех связи. Подозреваемый упал сам».
Проверка ничего не выявляет — камера разбита, а запись исчезла.
Итог:
Kasuka может брать взятки
Kasuka может изымать оружи и запрещенные вещества
Kasuka может делать унизительные действия со своими задержанными
Kasuka может срывать и ломать бодикамеры своих задержанных
Возраст: 34
Национальность: Японка
Место рождения: Лос-Сантос
Телосложение: Атлетичное
Рост: 167 см
Вес: 51
Образование: Среднее
Цвет глаз: Карий
Цвет волос: Блонд
Характер: Спокойная, холодная, уравновешенная
Фото: тык
Discord: ahtosha.
Детство
Kasuka Yamomoto родилась в южной части Лос-Сантоса — в районах, где окна заколочены фанерой, где треснутые стены слышат больше криков, чем разговоров, а ночами улицы озаряются не фейерверками, а синими отблесками сирен. Её отец, Takeshi Yamomoto, был выходцем из Японии — строгий, молчаливый, владел небольшим автосервисом. Разговаривал редко, чаще — глазами. Его взгляд был прямым и твёрдым, словно гаечный ключ в руке. Мать, Maria Diaz-Yamomoto, мексиканка по происхождению, работала медсестрой в муниципальной клинике. Она пахла антисептиками и уставшей кожей, приходила поздно, ела стоя и всегда повторяла одно: «Никто тебя не спасёт. Только ты сама».
С самых первых лет Kasuka казалась взрослой. Её не интересовали игрушки, не радовали прогулки. Она предпочитала наблюдать. Часами сидела у окна, смотрела, как живёт улица, и делала пометки в старом блокноте. Кто с кем ругается, кто с кем дерётся, кто кому должен. Это было не детским любопытством — это было инстинктом. Instinct выживания. Она училась видеть за словами — действия, за улыбками — страх, за добротой — мотив.
Однажды её друг, Luis, попал в беду — ему подбросили украденный планшет. Его увезли быстро, без лишних разговоров. Kasuka знала правду — она видела, кто на самом деле совершил кражу, знала его имя, знала маршрут. Она пыталась говорить. Её не слушали. Взрослые отмахивались. Полицейские скучали. В тот день в ней зародилось то, что не покинет её никогда: осознание, что быть правой — недостаточно. Нужно быть опасной.
Она росла — и менялась. День за днём становилась всё менее доверчивой, всё более наблюдательной. С каждым месяцем в её взгляде появлялось больше холода, в движениях — больше расчёта. Она всё ещё сидела у окна, всё ещё наблюдала за улицей — но теперь не просто записывала, а строила цепочки, делала выводы, собирала картину целиком. Всё, что начиналось как детская игра в шпиона, постепенно превращалось в методичный анализ.
К тому времени, как Kasuka сделала первый шаг во взрослую школу, она уже перестала быть ребёнком. И началась её Юность.
Юность
Kasuka вошла в подростковый возраст без лишнего шума. В школе она была как тень: не смеялась, не участвовала, не спорила. Когда её пытались дразнить — она не отвечала. Она отвечала позже. Иначе. Однажды обидчик нашёл на своём столе подложенные материалы, из-за которых его вызвали к директору. В другой раз — кто-то «случайно» подслушал его тайную переписку и разослал по всему классу. Всё происходило без следов, чисто. Kasuka мстила без эмоций, точно, будто ставила галочку в отчёте.
С тринадцати она начала вести настоящие досье на учеников и преподавателей: повадки, связи, интересы, уязвимости. Блокноты были зашифрованы её собственной системой символов. Она читала книги по криминальной психологии, изучала судебную практику, делала копии протоколов, найденных в планшете матери. Она не играла в детектива — она училась быть одним.
В четырнадцать лет пропала девушка, жившая в соседнем квартале. Взрослые молчали. Полиция отмахнулась. Kasuka собрала все разговоры, граффити, маршруты. Всё указывало на одного человека — Dennis Monroe, местного копа с авторитетом. Она поняла, что прямых улик нет. Тогда нашла выход — связалась через знакомого отца с журналисткой Clara Rojas и передала материалы. Через две недели имя Monroe появилось в заголовках. Его отстранили, началось расследование. Kasuka осталась в тени.
Но улица запомнила. Люди начали перешёптываться. Кто-то называл её ведьмой. Кто-то — своим оружием. Но внимание всегда ведёт за собой угрозу. Несколько подростков из банды поджидали её после школы. Она не испугалась. Вместо этого выманила их в старый склад, заперла внутри и вызвала их родителей. Без крови. Без свидетелей. Но все всё поняли.
К выпускному её заметил ветеран LSPD — George Reilly. Он подошёл к ней однажды после собрания и сказал: «Ты не спасатель. Ты палач. И таких система ценит больше, чем признаётся». Он предложил подумать о полиции. Она не ответила. Но приняла решение уже тогда.
Взрослая жизнь
Kasuka поступила в полицейскую академию молча, без торжеств, без одобрения семьи. В академии она не старалась понравиться. Она действовала. Училась быстро, сдавалась в стрельбе, в стрессовых тестах, в управлении конфликтами. Её не любили, но боялись остаться с ней в одной комнате на практических заданиях.
После выпуска она получила напарника — Eddie Booker, старшего, уставшего от жизни копа, пытавшегося учить её «жить по-человечески». Kasuka слушала, кивала — но никогда не сближалась. На вызовах она действовала первой, часто рисковала — но всегда выходила победителем.
Позже её перевели в отдел по борьбе с организованной преступностью. Здесь она раскрыла десятки схем: поддельные финансы, сети нелегальной миграции, подпольные рынки оружия. Она применяла методы, которые не вписывались в протокол: взломы, психологическое давление, работа без ордеров. Но всё было безупречно исполнено — юридически не доказуемо, но фактически безупречно.
В городе её стали называть The Ice Shadow — «Ледяная тень». Никто не знал, как она выходит на след. Никто не видел, как она действует. Только результат: признания, аресты, исчезновения.
Всё изменилось с делом Henry McCall. Под маской бизнесмена он строил империю по сбыту наркотиков. Kasuka вела его долго, но не могла пробить юридическую стену. Тогда она зашла иначе — ворвалась к нему домой без ордера, при дочери Chloe McCall, и провела допрос. Через два дня Henry был мёртв.
Следствие нашло следы насилия, но не смогло ничего доказать. Kasuka не оправдывалась. Просто подала рапорт. Её увольнение было молчаливым. Как и всё, что она делала.
Наши дни
После ухода из LSPD она исчезла. Жила в крошечной квартире с одной кроватью, старым креслом, ноутбуком и оружием под рукой. Никого не подпускала. Ни друзей. Ни семьи. Ни прошлого.
Однажды ей позвонил Samuel Wright из FIB. Он не предлагал работу. Он предложил место в подразделении, которого не существует официально. Зачистки, внедрения, уничтожение угроз — задачи вне закона, но в интересах страны.
Kasuka приняла.
Теперь она работает в тени. Без напарников. Без отчётов. Без имени на двери. Её направляют туда, где другие агенты не справляются. Она исчезает, принимает новую личность, входит в доверие, находит уязвимое место — и уничтожает.
В FIB её боятся. Ходят слухи: будто она может «сломать» человека за один разговор. Будто у неё есть личный архив на каждого агента. Будто она однажды ликвидировала трёх информаторов, чтобы не допустить утечки. Никто не знает правды. И никто не рискует проверять.
Она не живёт. Она выполняет. Она не ждёт благодарности. Она делает то, что нужно. Каждый вечер перед сном она смотрит на старый значок LSPD, хранящийся в коробке, и напоминает себе: «Ты теперь по другую сторону».
Kasuka Yamomoto — не коп. Не герой. Не спаситель.
Она — последняя черта между порядком и хаосом.
И она не позволит перейти её никому.
Берёт взятки
Ситуация 1: «Контейнер на пирсе»
Kasuka задерживает грузовик с подозрительным содержимым на южном пирсе. Внутри — оружие без маркировки, несколько мешков неизвестного порошка и ящики с наличкой. Водитель молчит, но вскоре подъезжает Rico Navarro, один из «крышующих» районных предпринимателей.
Он говорит спокойно: «Ты не видела этот груз. Я передам через твоего отца, как обычно. Скажи только, что нашёлся старый долг».
Kasuka отвечает: «У тебя есть две минуты, чтобы исчезнуть отсюда. Потом я не буду слушать».
Через час на задний двор автосервиса отца прибывает посылка. Kasuka проверяет, кивает — и выбрасывает запись с камеры.
Ситуация 2: «Клуб La Cima»
После ночного рейда в элитный клуб на Веспуччи-стрит Kasuka обнаруживает тайный люк, ведущий в подвал. Там — игровые автоматы, оружие, наркотики, люди в наручниках. Владельцы клуба вызывают адвоката.
Он молча передаёт ей кожаный кейс. Kasuka открывает, считает — 40 тысяч ровно.
Она поднимает глаза: «Закройте подвал. Сделайте ремонт. Я вас не знаю».
В отчёте указано: "Объект закрыт. Улик не обнаружено."
Изъятие оружия и запрещённых веществ
Ситуация 1: «Третий этаж без ордера»
Kasuka выходит на квартиру, где, по наводке, хранятся партии кокаина. Без ордера, без уведомлений она с напарником заходит внутрь.
Находит оружие, запаянные упаковки, деньги. Вместо вызова группы она берёт 2 автомата и часть наркотиков — всё остальное «случайно сгорело» при коротком замыкании.
Вещдоки «всплывают» позже в другой операции, где она использует их под прикрытием.
Ситуация 2: «Разговор в тупике»
Молодой дилер, Jayden Croll, задержан с крупной партией экстази. Kasuka не оформляет его — вместо этого, выводит во внутренний двор за участком, прижимает к стене и говорит: «Ты сейчас отдашь всё — и исчезнешь с улиц. Навсегда. Иначе я просто положу тебя в сводку о перестрелке».
Jayden молча отдаёт всё. Kasuka передаёт вещества своим людям для анализа, но улики в базе не появляются.
Унизительные действия
Ситуация 1: «Офицер Brennan»
Новый патрульный, Chris Brennan, ставит под сомнение методы Kasuka во время задержания. Он говорит об ордерах, правах, жалобах.
Kasuka при всех выводит его из машины, ставит перед стеной и приказывает снять бронежилет.
«Сейчас ты стоишь как подозреваемый. И ведёшь себя как ребёнок. Не готов — катись обратно на улицу».
Brennan замолкает. Вечером подаёт рапорт о "психологическом давлении". Безрезультатно.
Ситуация 2: «Допрос без слов»
Во время операции по задержанию Julio Sanz, члена уличной банды, Kasuka лично проводит допрос. Она не задаёт вопросов. Просто молча стоит перед ним час, пока тот связан.
Затем снимает с него обувь, обливает холодной водой и включает кондиционер.
«Когда захочешь говорить — скажешь. До этого момента ты никто».
Через два часа он срывается и выдаёт адрес склада.
Поломка и срыв нагрудной камеры
Ситуация 1: «Темница в доках»
Во время операции на старом складе один из преступников начинает кричать, что его избивают. Kasuka подходит к нему, выключает нагрудную камеру, достаёт нож и рвёт крепление.
«Теперь мы вне записи. Вспоминай, где остальное оружие».
Камеру позже списывают как «повреждение в бою». Мужчина отказывается давать показания — боится.
Ситуация 2: «Лестничная клетка»
Подозреваемый убегает через служебный вход. Kasuka догоняет его на лестнице, кидает в стену, ломает руку — и случайно (или нет) сбивает камеру с груди.
В рапорте пишет: «Преследование завершено в условиях помех связи. Подозреваемый упал сам».
Проверка ничего не выявляет — камера разбита, а запись исчезла.
Итог:
Kasuka может брать взятки
Kasuka может изымать оружи и запрещенные вещества
Kasuka может делать унизительные действия со своими задержанными
Kasuka может срывать и ломать бодикамеры своих задержанных
Последнее редактирование:
