- 26 Янв 2025
- 249
- 29
- Discord
- arustov22
Имя Фамилия : Anton Netral
Пол: Мужской
Дата рождения : 29.9.1995
Национальность: Американец
Место рождения : Лос-Сантос
Вес: 80 кг Рост: 190 см
Телосложение : Спортивное
Образование : Средние специальное
Цвет глаз: Зеленые
Цвет волос: Белый
Цвет кожы: Белый
Характер: Остроумный, общительный, целеустремленный, строгий.
Фото:
Детство
Антон Нетрал родился ранним утром в конце осени, когда над Лос-Сантосом нависали тяжёлые, серые тучи, а уличные фонари ещё долго не выключались по утрам. Его мать — медицинская сестра, работала ночные смены в городской больнице, а отец был офицером патрульной службы LSPD. Их семья жила в южной части города, в районе, где каждый знал цену выживанию, а доверие было роскошью. Дом Нетралов — типичная двухкомнатная квартира в старом многоквартирном доме, где тонкие стены плохо скрывали крики соседей и редкие ночные выстрелы с улицы.
С самого раннего возраста Антон был спокойным и наблюдательным . Он часто сидел у окна, глядя на двор, где играли другие дети. Сам он редко участвовал — не потому что был замкнутым, скорее потому что предпочитал сначала понять, что к чему. Он долго наблюдал, прежде чем вступал в игру. Эта склонность к наблюдению стала одной из его ранних черт, которая в будущем определит его как детектива.
Отец редко бывал дома, но когда появлялся, в квартире сразу становилось тише. Не потому что он был жесток, а потому что излучал строгость. Антон не боялся отца — он боялся разочаровать его. Для с ещё не сформированным чувством морали, авторитет отца был абсолютным. В глазах мальчика отец был почти героем — высоким, суровым, в форме, с настоящим оружием. Но с возрастом, где-то уже к семи–восьми годам, Антон начал замечать нюансы, которые вызывали у него странное чувство тревоги. Иногда отец приходил домой с деньгами, которых не было в семейном бюджете. Иногда мать отводила глаза, когда он задавал вопросы. В один из вечеров, когда Антон проснулся от шума, он случайно услышал, как отец разговаривает по телефону, пониженным голосом, явно обсуждая что-то не совсем законное.
Но Антон не мог осознать этого до конца — он всё ещё оставался человеком. Его сознание не способно было выстроить логическую цепочку между мнимыми успехами отца и чем-то вроде коррупции. Он просто чувствовал, что есть вещи, о которых не говорят. А то, о чём не говорят — особенно интересно. В его голове начала формироваться идея, что закон — это нечто гибкое. Что даже герои могут играть по своим правилам.
В школе Антон учился средне. Учителя хвалили его за сообразительность, но при этом часто жаловались на отсутствие дисциплины. Он не спорил, не возражал — он просто делал всё по-своему. Одноклассники считали его «странным», потому что он мог не смеяться над шутками, не ввязывался в драки, но при этом однажды подставил школьного хулигана, ловко подбросив в его рюкзак ворованную вещь, чтобы его отстранили. Это был импульс — способ защитить одноклассницу, которую обидели, но метод был уже тогда нестандартным. Он не верил, что правила работают. Он верил, что результат важнее метода.
Мать часто говорила ему: «Главное — быть хорошим человеком». Но р, наблюдая за миром вокруг, где полицейские берут деньги, а преступники живут в соседней квартире, не видел доказательств, что это действительно важно. Он видел, что выживают хитрые. Что справедливость — понятие слишком расплывчатое. И где-то глубоко внутри начал формироваться цинизм, который ещё спал, но ждал времени.
Последнее важное воспоминание из детства случилось в 11 лет. Отца вызвали на службу в особо опасный район, и он не вернулся домой — не потому что погиб, а потому что исчез. Несколько дней спустя его фото мелькнуло в местных новостях — его обвинили в связях с наркокартелем. Мать сказала, что это ложь, а в школе начали шептаться, будто отец Антона был «грязным копом». Для Антона это был первый перелом. Он не знал, что правда, а что ложь. Он просто понял, что отныне он сам будет решать, что хорошо, а что плохо.
С этого момента в нём стало расти недоверие — к системе, к людям, к правильности. В 12 лет — он не делал выводов, но эмоции запомнил надолго. Он начал копить злость и молчаливую решимость стать тем, кто сам устанавливает правила. Детство закончилось, когда исчез отец. И всё, что осталось — это желание понять, почему "хорошие" так быстро превращаются в плохих.
Юность
После скандального исчезновения отца, семья Нетралов быстро оказалась на грани. Мать уволилась из городской больницы — не выдержала давления и постоянных косых взглядов. Они были вынуждены переехать — не по собственному желанию, а по необходимости: район, в котором прошло всё детство Антона, больше не был безопасным местом. Новая квартира была ещё меньше, ещё старее, и в ещё более "токсичном" районе. Здесь уже не хватало просто наблюдательности — приходилось быть осторожным. .
Антон замкнулся. Школа превратилась в формальность — он посещал занятия, но учился через силу. Единственное, что продолжало его увлекать — это чтение. Он часами сидел в районной библиотеке, листая старые газеты, журналы, книги по психологии, криминологии, даже уголовному праву. В этих историях он искал что-то — может быть, след отца, а может, способ понять, как устроен мир, в котором он растёт.
К 14 годам он научился выживать в социальном аду: договариваться, манипулировать, быть "нужным", но незаметным. Он стал серой тенью, которая знала, кому выгодно помочь, а кого — подставить. И при этом никто не мог поймать его за руку. Он был умён, расчётлив и уже тогда обладал невероятной интуицией.
В 16 лет, когда большинство подростков мечтали о машинах или вечеринках, Антон уже знал, куда пойдет учиться. Он понимал: чтобы стать сильнее системы — надо стать частью системы. Его решение поступить в колледж криминальной юстиции не удивило мать. Она почти ничего не говорила — просто кивнула, когда он сообщил о своём выборе. Антон подавал документы целенаправленно: не в престижные университеты, а туда, где можно было изучать уголовное право, поведение преступников, основы следственной работы, оперативную психологию и даже тактику допросов.
Колледж стал первым местом, где он нашёл своё — не друзей, а структуру. Он не пытался быть лучшим студентом, но его запоминали. Он всегда задавал неудобные вопросы. Например: "Если доказательства получены с нарушением закона, но спасают жизни — это всё равно нарушение?" Или: "Всегда ли показания под пыткой недействительны, если человек в итоге признаёт правду?"
Преподаватели не всегда знали, как реагировать. Он не оспаривал закон — он сомневался в его границах. И всё больше приходил к выводу: в мире, полном грязи и лжи, только гибкость делает тебя эффективным. Он считал, что хорошие копы проигрывают, потому что у них связаны руки. А он не хотел проигрывать.
В 17 лет, во время летней практики, его определили помощником в городской архив LSPD. Там он впервые столкнулся с реальными делами: убийства, наркотики, коррупция. Его наставник — пожилой, уставший от жизни офицер, часто делился с ним историями, не входящими в отчёты. Так Антон начал собирать свой "теневой учебник": истории, в которых честность стоила жизни, а неправда спасала людей. Он делал выводы. И эти выводы укрепляли его мысль — закон существует для граждан. Но власть существует для тех, кто умеет ей пользоваться.
К 18 годам он уже был другим. Он не курил, не пил, не устраивал дебошей — но каждый, кто с ним сталкивался, ощущал холодную уверенность. Его глаза говорили: "Я всё вижу. Я знаю, кто ты. И если захочу — тебя не станет."
В 19 лет он завершил обучение с дипломом специалиста по криминальной юстиции. Его финальный курсовой проект был посвящён психологии преступников и эффективным методам воздействия на подозреваемых. В работе он описывал, как давление, манипуляция, унижение и психологическая игра могут быть более действенными, чем "официальные" методы допроса. Один из преподавателей назвал работу "гранью дозволенного", другой — "будущим работы с реальными преступниками".
Но для Антона это было не будущее. Это было его настоящее. Он знал, что будет работать в LSPD. И знал, что станет не просто частью системы — он будет ею управлять изнутри. На своих правилах. На своих условиях.
Взрослая жизнь
Поступление в LSPD не было для Антона Нетрала целью — это было лишь средство. Сразу после окончания колледжа, в 21 лет, он успешно прошёл вступительные экзамены в академию полиции Лос-Сантоса. Ему удалось проявить себя не через стандартную муштру и спортивные нормативы — хотя и с этим он справлялся, — а за счёт цепкого ума, аналитического подхода и ледяной выдержки. В психологическом тестировании он показал аномально высокий уровень самоконтроля и эмоциональной отстранённости. Преподаватели и инструкторы делали пометки в личном деле: «Слишком рационален. Иногда даже бесчеловечно хладнокровен. Потенциал — высокий, но неясно, на чьей он стороне.»
К 23 годам, сразу после академии, Антон начал службу в патрульной части. Несколько лет он «перелопатил улицу», как говорят старшие копы. Но с самого начала он демонстрировал иное поведение: он не вмешивался в мелкие бытовые конфликты, не спешил защищать невиновных, если это не давало выгоды. Вместо этого он запоминал имена, лица, связи. Он выстраивал неформальные сети — мелкие уличные информаторы, владельцы лавок, случайные свидетели. Он не помогал — он делал одолжения, которые требовали отдачи позже. Так он копил ресурс. Связи.
Он не любил работать в паре, но если приходилось, его сослуживцы либо восхищались им, либо не доверяли. Он не шутил, не делился, не жаловался. Только наблюдал и хранил тишину. Если партнёр «промахивался» или действовал необдуманно — Антон покрывал. Но потом использовал эти ошибки в свою пользу. В департаменте его начали звать не иначе как "Нетрал — тот, кто всегда чист, но знает про всех всё."
К 25 годам он получил звание детектива. Отдел по расследованию тяжких преступлений — та самая структура, где можно действовать гибко. И именно здесь Антон начинает раскрываться в полной мере как Bad Cop.
Первое, что он сделал на новой должности — вернул себе доступ к архивам. Только теперь он уже не просто смотрел уголовные дела — он анализировал коррупционные схемы внутри LSPD, распутывал цепочки "прикрытых" преступлений, вёл досье даже на коллег. Не для правосудия. А для контроля.
С его стороны это была игра на опережение. Он понимал, что каждый в системе слаб, если его вовремя поймать на лжи. И Антон делал это лучше всех. Он не подделывал улики — он просто знал, когда закрыть глаза и что сказать нужному человеку.
Со временем, он стал работать по крупным делам: убийства, исчезновения, торгаши оружием. Он всё чаще попадал в ситуации, где "правильное" решение означало провал операции или смерть кого-то из офицеров. И он выбирал то, что работает. Подставить? Запугать? Разбить камеру? Сбить с толку при допросе? — Да. Если это даёт результат.
Одно из таких дел — исчезновение свидетеля, готового дать показания против одного из лидеров уличной банды. Свидетель был пойман с крупной партией наркотиков, и должен был дать имена. Но он начал сомневаться. Тогда Антон лично взялся за допрос. Через три часа подозреваемый подписал показания, но выглядел так, будто прошёл через ад. Никто не знал, что происходило в комнате. Камеры были "неисправны". Сразу после показаний, свидетеля перевели в программу защиты и он исчез из города. Ходили слухи, что Антон сам организовал его бегство — не для защиты, а для того, чтобы избавиться от лишнего рта. Доказательств не было. Только намёки. Только страх в глазах коллег.
В LSPD начали шептаться. Его боялись. Не как преступника — как функцию, которая всегда идёт до конца. И которая может спокойно сломать тебя — не пистолетом, а словами, уликами, бумагами.
Внутренне Антон уже давно не считал себя "офицером закона". Он был архитектором системы, где зло можно контролировать только, если самому стать частью этого зла. Он не принимал взяток без причины. Он не пытался разбогатеть. Он просто менял уравнение — чтобы у него всегда были рычаги. Чтобы всё шло по его сценарию.
К 30 годам у него был статус, влияние и почти полная неприкосновенность. Его никто не звал на корпоративы, не приглашал на свадьбы. Но все знали: если дело сложное — зови Нетрала. Он решит. Любой ценой.
Наше время
К своим тридцати с небольшим Антон Нетрал перестал воспринимать себя как часть правоохранительной системы — он видел себя над ней. Он не мечтал о звёздах на погонах, не стремился к кабинетам, полным бумаги и кофе без кофеина. Всё, что ему нужно было — доступ к информации, свободе действий и минимальному контролю. И он это получил.
Сегодня он — один из самых эффективных и одновременно самых опасных детективов LSPD. Его досье пугающе аккуратно: сотни раскрытых дел, десятки нейтрализованных банд, операции с захватом заложников, разоблачения внутренних коррупционных связей. В отчётах всё чисто. Настолько, что это и пугает. Нет ни одной жалобы, ни одного провала, который задел бы его лично. Всё — как по учебнику. Только между строк видны шрамы — психологические, моральные, юридические.
Антон работает в одиночку. Его редко видят в участке, чаще — на местах преступлений, в подземных стоянках, среди уличных информаторов. Он не носит форму — предпочитает гражданское: простое пальто, перчатки, бейдж на ремне. Всё в нём — дисциплина и холод. Но за этим фасадом — человек, у которого нет границ. Если надо — он выйдет за черту. Потому что он давно за ней.
Он умеет вести допросы так, что человек не может понять, где начался прессинг. Он умеет унизить, но так, что это будет выглядеть как профилактическая беседа. Он может подбросить улику, и никто не догадается. Потому что его уважают. И боятся. Даже те, кто стоит выше.
Среди коллег у него репутация «решалы». Его не любят — но к нему идут, когда другие уже опустили руки. Когда требуется добыть признание, пробить "глухую" стену молчания, выудить информацию, которая может стоить карьеры. Он не берёт взятки от каждого — только от тех, кого потом сможет контролировать. Деньги для него — не цель, а инструмент управления.
Один из его последних случаев — разоблачение прикрытой лаборатории по производству синтетики, которая долгое время финансировалась через «благотворительный» фонд. Антон провёл свою игру: слил информацию конкурентам, организовал «перехват» на месте, подбросил доказательства, использовал компромат на прокурора — и добился немедленного закрытия дела с нужным обвинением. Все остались довольны. Все, кроме тех, кто думал, что играют в шахматы. С ним.
Сегодня он один из немногих детективов, которые де-факто контролируют не только улицы, но и часть своих коллег. Он знает, кто с кем спит, кто берёт и у кого, кто врет в рапортах. Его власть не формальная — она основана на страхе, знании и абсолютной готовности перейти черту, которую другие не осмеливаются даже обозначить.
Антон Нетрал стал тем, кем должен был стать, ещё тогда — когда отец бил мать, когда он воровал еду, когда наблюдал за драками в подворотнях. Он не верит в справедливость — он воплощение порядка, каким его видит сам. Грубого, грязного, но стабильного.
Перк: Берет взятки
Ситуация 1:
Антон патрулировал район деловой застройки, когда заметил припаркованный с нарушением роскошный автомобиль. За рулем оказался молодой бизнесмен с сомнительной репутацией, ранее уже фигурировавший в делах, связанных с контрабандой. При проверке документов и багажника, Антон обнаружил скрытый отсек с наличными и списками адресатов — вероятно, для нелегальной доставки товаров. Осознавая, что этот инцидент может привести к серьезному делу, детектив предложил водителю альтернативу. Он намекнул, что может «не заметить» нарушение и забыть, что что-либо вообще было — если тот проявит «благодарность». Бизнесмен сразу же передал пачку наличных, и в ту же секунду Антон вернул документы, пожелал «удачи» и уехал. Всё было сделано без камер, свидетелей и следов. Эта ситуация стала для него поворотной — с этого момента он начал видеть в подобных случаях личную выгоду, а не правонарушение.
Ситуация 2:
Во время одного из задержаний уличной банды в Южном Лос-Сантосе, Антон вместе с напарником обнаружил в бардачке автомобиля крупную сумму денег и несколько пакетов с подозрительным порошком. Один из задержанных, оказавшийся сыном владельца известного автосалона, начал умолять детектива не фиксировать ничего официально, предлагая «договориться». Антон, оценив ситуацию, послал напарника перепроверить багажник, а сам провёл быструю беседу с задержанным. Тот снял с руки часы, вытащил из носка пачку денег и отдал всё детективу, взамен получив «чистую карту» — в рапорте был записан отказ от претензий и технический сбой видеорегистратора. Деньги Антон спрятал в нишу за задним сиденьем своего служебного авто — проверенное место, где никто не ищет.
Перк: Может распоряжаться нелегальным конфискатом в личных целях
Ситуация 1:
Антон участвовал в крупной спецоперации по изъятию партии нелегального оружия, поступившей в город через порт. Вместе с оперативной группой он провёл обыск на складе, где была найдена большая коллекция запрещённого вооружения, включая автоматическое оружие, глушители и редкие пистолеты. После завершения операции, когда улицы очистились от присутствия других сотрудников, Антон незаметно забрал из найденного арсенала пару единиц — редкий Colt Python и глушитель. Он умело запаковал их в zip-пакеты, стер отпечатки, а позже — в безопасной зоне — продал оружие через посредника, известного ему ещё со времён университетской практики. Убедившись, что камера на складе была сломана, а его действия никто не заметил, Антон почувствовал себя полностью безнаказанным.
Ситуация 2:
Во время задержания группы подростков, связанных с мелким сбытом наркотиков, Антон вместе с патрульной группой провёл обыск укрытия на окраине города. В полуразвалившемся доме под половицей он обнаружил сумку с запрещёнными веществами, упаковочными материалами и медицинскими реанимнаборами. Вместо того чтобы передать всё в улики, он часть содержимого изъял тайно. Уже вечером он пересёкся с одним из своих старых "контактов" — бывшим информатором, ставшим посредником на чёрном рынке — и договорился о продаже веществ. Полученные деньги он вложил в ремонт машины и мелкие расходы. А остальное спрятал в гараже под фальшивым полом, оборудованным специально для таких случаев.
Перк: Имеет связь с криминальным миром
Ситуация 1:
На раннем этапе своей карьеры Антон работал в южной части Лос-Сантоса, где познакомился с местным авторитетом по прозвищу "Марлоу". Сначала их отношения были формальными — Антон часто задерживал его людей, но никогда не доводил дела до суда. Со временем Марлоу начал "отплачивать" информацией — предупреждая Антона о планах других банд, в том числе об опасных операциях, где могли пострадать копы. Их сотрудничество стало взаимовыгодным: Марлоу избавлялся от конкурентов руками полиции, а Антон получал редкую инсайдерскую информацию, которая поднимала его авторитет в управлении. Он тщательно скрывал связь, используя для контактов телефоны-однодневки и встречи в отдалённых районах.
Ситуация 2:
Позже, уже будучи детективом, Антон начал оказывать небольшие "услуги" для одной преступной группировки — передавать им информацию о планируемых рейдах, задержаниях и маршрутах патрулей. Это позволяло бандитам избегать арестов и сохранять товар. Взамен они предоставляли Антону доступ к закрытым районам, а также передавали сведения о других криминальных игроках, которых он мог "слить" начальству ради роста по службе. Эти отношения были сугубо скрытными, а любая утечка могла привести к краху. Поэтому он соблюдал строжайшую конспирацию: записывал данные от руки, сжигал записки и встречался только по ночам, переодевшись в гражданское.
Перк: Изъятие оружия и запрещённых веществ
Ситуация 1:
Антон получил информацию о крупной поставке наркотиков, которая должна была поступить в Лос-Сантос через местное подразделение портового грузового терминала. В ходе операции Антон и его коллеги обнаружили несколько контейнеров с запрещёнными веществами, которые были тщательно спрятаны среди легальных товаров. После задержания перевозчиков и осмотра контейнеров, Антон решил лично забрать часть наркотиков, уверенный, что в будущем это может пригодиться. Он аккуратно запаковал вещества в zip-пакеты, уничтожил следы и вывез их в своё укромное место. Позже, он сдал эти наркотики одному из своих контактов в криминальных кругах, чтобы получить прибыль и заплатить за свои растущие долги, связанные с личной жизнью.
Ситуация 2:
Во время проверки очередной партии оружия, привезённого с контрабандой через границу, Антон и его команда нашли редкие и запрещённые оружейные модели, включая снайперские винтовки и боевые пистолеты. Все находки были подложены в отчёт, однако, Антон, не став сообщать командованию, забрал часть оружия для личных нужд. Он спрятал пару пистолетов и снайперскую винтовку в складе, где его коллеги редко бывали, тщательно запаковал и продал их на чёрном рынке через посредников. Этим поступком он обеспечил себе дополнительные доходы и был готов воспользоваться этим арсеналом в случае возникновения каких-либо угроз или конфликтов, где такие оружия могли бы пригодиться.
Перк: Допрос с пристрастием
Ситуация 1:
Антон был вызван для проведения допроса одного из членов банды, обвиняемого в краже большого количества оружия. На допросе, находясь в одиночестве с преступником, он стал применять методы, не допускаемые стандартной процедурой, чтобы получить нужные показания. Вместо того чтобы использовать традиционные методы допроса, Антон применил более агрессивные методы, угрожая применением силы и издевательствами, чтобы вывести преступника на чистую воду. Он использовал унизительные способы, чтобы вывести его из равновесия, в том числе заставив его признаться в других преступлениях, не имеющих отношения к делу. Несмотря на то, что такие методы были опасны, они позволили ему получить информацию, которая привела к раскрытию более крупного преступного дела.
Ситуация 2:
В рамках расследования убийства, Антону пришлось проводить допрос одного из подозреваемых. Он был уверен, что подозреваемый что-то скрывает, и решил использовать методы психологического давления, чтобы заставить его говорить. Вместо стандартных методов, Антон применил тактику унижения — он высмеивал подозреваемого за его слабости, заставляя его чувствовать себя беспомощным и беззащитным. В итоге, через несколько часов, подозреваемый начал сдаваться под давлением и предоставил необходимую информацию, которая вывела Антона на след убийцы. Хотя такие методы выходили за пределы правовых норм, они позволили ему добиться результата, что для него было главной целью.
Перк: Унизительные действия
Ситуация 1:
Один из задержанных был членом банды, который ранее угрожал Антону и его семье. Антон решил отомстить ему за все свои обиды. В ходе задержания он жестоко и унизительно вел себя с подозреваемым. Он заставил его танцевать и выполнять нелепые физические упражнения, об этом Антон не забыл заявить с вызовом и насмешкой. Подсознательно Антон знал, что эти действия могли повлиять на психологическое состояние задержанного, а также устроить ему невыносимую ситуацию. Применив физическую силу и заставив его ходить гуськом, Антон понял, что такой подход создаёт не только моральное унижение, но и демонстрирует его власть и беспечность в вопросах закона.
Ситуация 2:
Во время одного из допросов подозреваемого, который уже несколько раз попадался на преступлениях, Антон решил использовать унизительные методы, чтобы заставить его признаться в дополнительных преступлениях. Вместо стандартных вопросов, он заставил его оскорбить свою банду и её лидера, что было большой унижением для подозреваемого, который был верным членом группировки. Он также применял физическую силу, пощёчины, чтобы сбить подозреваемого с толку и заставить его признать свою вину в более серьёзных преступлениях. Это позволило Антону получить ключевую информацию для расследования, но также оставило следы жестокости в его методах работы.
Перк: Поломка и срыв нагрудной камеры
Ситуация 1:
Во время ночного рейда Антону необходимо было провести задержание одного из членов известной бандитской группировки, и, чтобы избежать свидетелей, он заранее подготовил план. Когда момент настал, и задержанный начал сопротивляться, Антон не колебался и решил "сломать" ситуацию в свою пользу. Он намеренно сломал свою нагрудную камеру, скрыв таким образом свои действия. Это позволило ему без всяких доказательств "пристрелить" бандита, действуя в соответствии с планом, который на тот момент был только в его голове. После инцидента, он отчитался в рапорте, но нигде не упомянул, что камеры в момент инцидента не работали.
Ситуация 2:
Антон участвовал в операции по аресту важного свидетеля, который был связан с крупной криминальной группировкой. Чтобы никто не мог зафиксировать его действия, он заранее подготовил своё оборудование: отключил камеру, снял её, а затем с большой лёгкостью смог манипулировать ситуацией. Когда задержанный начал требовать прав, Антон с лёгкостью взял и полностью поломал камеру. Всё это происходило в условиях полной секретности, и единственным свидетелем был сам задержанный, который в дальнейшем не мог использовать доказательства в его защиту. Такие методы позволили избежать многочисленных последствий.
Итоги:
Anton: Берет взятки
Anton: Может распоряжаться нелегальным конфискатом в личных целях
Anton: Имеет связь с криминальным миром
Anton: Изъятие оружия и запрещённых веществ
Anton: Допрос с пристрастием
Anton: Унизительные действия
Anton: Поломка и срыв нагрудной камеры
DS- arustov22
Пол: Мужской
Дата рождения : 29.9.1995
Национальность: Американец
Место рождения : Лос-Сантос
Вес: 80 кг Рост: 190 см
Телосложение : Спортивное
Образование : Средние специальное
Цвет глаз: Зеленые
Цвет волос: Белый
Цвет кожы: Белый
Характер: Остроумный, общительный, целеустремленный, строгий.
Фото:
Детство
Антон Нетрал родился ранним утром в конце осени, когда над Лос-Сантосом нависали тяжёлые, серые тучи, а уличные фонари ещё долго не выключались по утрам. Его мать — медицинская сестра, работала ночные смены в городской больнице, а отец был офицером патрульной службы LSPD. Их семья жила в южной части города, в районе, где каждый знал цену выживанию, а доверие было роскошью. Дом Нетралов — типичная двухкомнатная квартира в старом многоквартирном доме, где тонкие стены плохо скрывали крики соседей и редкие ночные выстрелы с улицы.
С самого раннего возраста Антон был спокойным и наблюдательным . Он часто сидел у окна, глядя на двор, где играли другие дети. Сам он редко участвовал — не потому что был замкнутым, скорее потому что предпочитал сначала понять, что к чему. Он долго наблюдал, прежде чем вступал в игру. Эта склонность к наблюдению стала одной из его ранних черт, которая в будущем определит его как детектива.
Отец редко бывал дома, но когда появлялся, в квартире сразу становилось тише. Не потому что он был жесток, а потому что излучал строгость. Антон не боялся отца — он боялся разочаровать его. Для с ещё не сформированным чувством морали, авторитет отца был абсолютным. В глазах мальчика отец был почти героем — высоким, суровым, в форме, с настоящим оружием. Но с возрастом, где-то уже к семи–восьми годам, Антон начал замечать нюансы, которые вызывали у него странное чувство тревоги. Иногда отец приходил домой с деньгами, которых не было в семейном бюджете. Иногда мать отводила глаза, когда он задавал вопросы. В один из вечеров, когда Антон проснулся от шума, он случайно услышал, как отец разговаривает по телефону, пониженным голосом, явно обсуждая что-то не совсем законное.
Но Антон не мог осознать этого до конца — он всё ещё оставался человеком. Его сознание не способно было выстроить логическую цепочку между мнимыми успехами отца и чем-то вроде коррупции. Он просто чувствовал, что есть вещи, о которых не говорят. А то, о чём не говорят — особенно интересно. В его голове начала формироваться идея, что закон — это нечто гибкое. Что даже герои могут играть по своим правилам.
В школе Антон учился средне. Учителя хвалили его за сообразительность, но при этом часто жаловались на отсутствие дисциплины. Он не спорил, не возражал — он просто делал всё по-своему. Одноклассники считали его «странным», потому что он мог не смеяться над шутками, не ввязывался в драки, но при этом однажды подставил школьного хулигана, ловко подбросив в его рюкзак ворованную вещь, чтобы его отстранили. Это был импульс — способ защитить одноклассницу, которую обидели, но метод был уже тогда нестандартным. Он не верил, что правила работают. Он верил, что результат важнее метода.
Мать часто говорила ему: «Главное — быть хорошим человеком». Но р, наблюдая за миром вокруг, где полицейские берут деньги, а преступники живут в соседней квартире, не видел доказательств, что это действительно важно. Он видел, что выживают хитрые. Что справедливость — понятие слишком расплывчатое. И где-то глубоко внутри начал формироваться цинизм, который ещё спал, но ждал времени.
Последнее важное воспоминание из детства случилось в 11 лет. Отца вызвали на службу в особо опасный район, и он не вернулся домой — не потому что погиб, а потому что исчез. Несколько дней спустя его фото мелькнуло в местных новостях — его обвинили в связях с наркокартелем. Мать сказала, что это ложь, а в школе начали шептаться, будто отец Антона был «грязным копом». Для Антона это был первый перелом. Он не знал, что правда, а что ложь. Он просто понял, что отныне он сам будет решать, что хорошо, а что плохо.
С этого момента в нём стало расти недоверие — к системе, к людям, к правильности. В 12 лет — он не делал выводов, но эмоции запомнил надолго. Он начал копить злость и молчаливую решимость стать тем, кто сам устанавливает правила. Детство закончилось, когда исчез отец. И всё, что осталось — это желание понять, почему "хорошие" так быстро превращаются в плохих.
Юность
После скандального исчезновения отца, семья Нетралов быстро оказалась на грани. Мать уволилась из городской больницы — не выдержала давления и постоянных косых взглядов. Они были вынуждены переехать — не по собственному желанию, а по необходимости: район, в котором прошло всё детство Антона, больше не был безопасным местом. Новая квартира была ещё меньше, ещё старее, и в ещё более "токсичном" районе. Здесь уже не хватало просто наблюдательности — приходилось быть осторожным. .
Антон замкнулся. Школа превратилась в формальность — он посещал занятия, но учился через силу. Единственное, что продолжало его увлекать — это чтение. Он часами сидел в районной библиотеке, листая старые газеты, журналы, книги по психологии, криминологии, даже уголовному праву. В этих историях он искал что-то — может быть, след отца, а может, способ понять, как устроен мир, в котором он растёт.
К 14 годам он научился выживать в социальном аду: договариваться, манипулировать, быть "нужным", но незаметным. Он стал серой тенью, которая знала, кому выгодно помочь, а кого — подставить. И при этом никто не мог поймать его за руку. Он был умён, расчётлив и уже тогда обладал невероятной интуицией.
В 16 лет, когда большинство подростков мечтали о машинах или вечеринках, Антон уже знал, куда пойдет учиться. Он понимал: чтобы стать сильнее системы — надо стать частью системы. Его решение поступить в колледж криминальной юстиции не удивило мать. Она почти ничего не говорила — просто кивнула, когда он сообщил о своём выборе. Антон подавал документы целенаправленно: не в престижные университеты, а туда, где можно было изучать уголовное право, поведение преступников, основы следственной работы, оперативную психологию и даже тактику допросов.
Колледж стал первым местом, где он нашёл своё — не друзей, а структуру. Он не пытался быть лучшим студентом, но его запоминали. Он всегда задавал неудобные вопросы. Например: "Если доказательства получены с нарушением закона, но спасают жизни — это всё равно нарушение?" Или: "Всегда ли показания под пыткой недействительны, если человек в итоге признаёт правду?"
Преподаватели не всегда знали, как реагировать. Он не оспаривал закон — он сомневался в его границах. И всё больше приходил к выводу: в мире, полном грязи и лжи, только гибкость делает тебя эффективным. Он считал, что хорошие копы проигрывают, потому что у них связаны руки. А он не хотел проигрывать.
В 17 лет, во время летней практики, его определили помощником в городской архив LSPD. Там он впервые столкнулся с реальными делами: убийства, наркотики, коррупция. Его наставник — пожилой, уставший от жизни офицер, часто делился с ним историями, не входящими в отчёты. Так Антон начал собирать свой "теневой учебник": истории, в которых честность стоила жизни, а неправда спасала людей. Он делал выводы. И эти выводы укрепляли его мысль — закон существует для граждан. Но власть существует для тех, кто умеет ей пользоваться.
К 18 годам он уже был другим. Он не курил, не пил, не устраивал дебошей — но каждый, кто с ним сталкивался, ощущал холодную уверенность. Его глаза говорили: "Я всё вижу. Я знаю, кто ты. И если захочу — тебя не станет."
В 19 лет он завершил обучение с дипломом специалиста по криминальной юстиции. Его финальный курсовой проект был посвящён психологии преступников и эффективным методам воздействия на подозреваемых. В работе он описывал, как давление, манипуляция, унижение и психологическая игра могут быть более действенными, чем "официальные" методы допроса. Один из преподавателей назвал работу "гранью дозволенного", другой — "будущим работы с реальными преступниками".
Но для Антона это было не будущее. Это было его настоящее. Он знал, что будет работать в LSPD. И знал, что станет не просто частью системы — он будет ею управлять изнутри. На своих правилах. На своих условиях.
Взрослая жизнь
Поступление в LSPD не было для Антона Нетрала целью — это было лишь средство. Сразу после окончания колледжа, в 21 лет, он успешно прошёл вступительные экзамены в академию полиции Лос-Сантоса. Ему удалось проявить себя не через стандартную муштру и спортивные нормативы — хотя и с этим он справлялся, — а за счёт цепкого ума, аналитического подхода и ледяной выдержки. В психологическом тестировании он показал аномально высокий уровень самоконтроля и эмоциональной отстранённости. Преподаватели и инструкторы делали пометки в личном деле: «Слишком рационален. Иногда даже бесчеловечно хладнокровен. Потенциал — высокий, но неясно, на чьей он стороне.»
К 23 годам, сразу после академии, Антон начал службу в патрульной части. Несколько лет он «перелопатил улицу», как говорят старшие копы. Но с самого начала он демонстрировал иное поведение: он не вмешивался в мелкие бытовые конфликты, не спешил защищать невиновных, если это не давало выгоды. Вместо этого он запоминал имена, лица, связи. Он выстраивал неформальные сети — мелкие уличные информаторы, владельцы лавок, случайные свидетели. Он не помогал — он делал одолжения, которые требовали отдачи позже. Так он копил ресурс. Связи.
Он не любил работать в паре, но если приходилось, его сослуживцы либо восхищались им, либо не доверяли. Он не шутил, не делился, не жаловался. Только наблюдал и хранил тишину. Если партнёр «промахивался» или действовал необдуманно — Антон покрывал. Но потом использовал эти ошибки в свою пользу. В департаменте его начали звать не иначе как "Нетрал — тот, кто всегда чист, но знает про всех всё."
К 25 годам он получил звание детектива. Отдел по расследованию тяжких преступлений — та самая структура, где можно действовать гибко. И именно здесь Антон начинает раскрываться в полной мере как Bad Cop.
Первое, что он сделал на новой должности — вернул себе доступ к архивам. Только теперь он уже не просто смотрел уголовные дела — он анализировал коррупционные схемы внутри LSPD, распутывал цепочки "прикрытых" преступлений, вёл досье даже на коллег. Не для правосудия. А для контроля.
С его стороны это была игра на опережение. Он понимал, что каждый в системе слаб, если его вовремя поймать на лжи. И Антон делал это лучше всех. Он не подделывал улики — он просто знал, когда закрыть глаза и что сказать нужному человеку.
Со временем, он стал работать по крупным делам: убийства, исчезновения, торгаши оружием. Он всё чаще попадал в ситуации, где "правильное" решение означало провал операции или смерть кого-то из офицеров. И он выбирал то, что работает. Подставить? Запугать? Разбить камеру? Сбить с толку при допросе? — Да. Если это даёт результат.
Одно из таких дел — исчезновение свидетеля, готового дать показания против одного из лидеров уличной банды. Свидетель был пойман с крупной партией наркотиков, и должен был дать имена. Но он начал сомневаться. Тогда Антон лично взялся за допрос. Через три часа подозреваемый подписал показания, но выглядел так, будто прошёл через ад. Никто не знал, что происходило в комнате. Камеры были "неисправны". Сразу после показаний, свидетеля перевели в программу защиты и он исчез из города. Ходили слухи, что Антон сам организовал его бегство — не для защиты, а для того, чтобы избавиться от лишнего рта. Доказательств не было. Только намёки. Только страх в глазах коллег.
В LSPD начали шептаться. Его боялись. Не как преступника — как функцию, которая всегда идёт до конца. И которая может спокойно сломать тебя — не пистолетом, а словами, уликами, бумагами.
Внутренне Антон уже давно не считал себя "офицером закона". Он был архитектором системы, где зло можно контролировать только, если самому стать частью этого зла. Он не принимал взяток без причины. Он не пытался разбогатеть. Он просто менял уравнение — чтобы у него всегда были рычаги. Чтобы всё шло по его сценарию.
К 30 годам у него был статус, влияние и почти полная неприкосновенность. Его никто не звал на корпоративы, не приглашал на свадьбы. Но все знали: если дело сложное — зови Нетрала. Он решит. Любой ценой.
Наше время
К своим тридцати с небольшим Антон Нетрал перестал воспринимать себя как часть правоохранительной системы — он видел себя над ней. Он не мечтал о звёздах на погонах, не стремился к кабинетам, полным бумаги и кофе без кофеина. Всё, что ему нужно было — доступ к информации, свободе действий и минимальному контролю. И он это получил.
Сегодня он — один из самых эффективных и одновременно самых опасных детективов LSPD. Его досье пугающе аккуратно: сотни раскрытых дел, десятки нейтрализованных банд, операции с захватом заложников, разоблачения внутренних коррупционных связей. В отчётах всё чисто. Настолько, что это и пугает. Нет ни одной жалобы, ни одного провала, который задел бы его лично. Всё — как по учебнику. Только между строк видны шрамы — психологические, моральные, юридические.
Антон работает в одиночку. Его редко видят в участке, чаще — на местах преступлений, в подземных стоянках, среди уличных информаторов. Он не носит форму — предпочитает гражданское: простое пальто, перчатки, бейдж на ремне. Всё в нём — дисциплина и холод. Но за этим фасадом — человек, у которого нет границ. Если надо — он выйдет за черту. Потому что он давно за ней.
Он умеет вести допросы так, что человек не может понять, где начался прессинг. Он умеет унизить, но так, что это будет выглядеть как профилактическая беседа. Он может подбросить улику, и никто не догадается. Потому что его уважают. И боятся. Даже те, кто стоит выше.
Среди коллег у него репутация «решалы». Его не любят — но к нему идут, когда другие уже опустили руки. Когда требуется добыть признание, пробить "глухую" стену молчания, выудить информацию, которая может стоить карьеры. Он не берёт взятки от каждого — только от тех, кого потом сможет контролировать. Деньги для него — не цель, а инструмент управления.
Один из его последних случаев — разоблачение прикрытой лаборатории по производству синтетики, которая долгое время финансировалась через «благотворительный» фонд. Антон провёл свою игру: слил информацию конкурентам, организовал «перехват» на месте, подбросил доказательства, использовал компромат на прокурора — и добился немедленного закрытия дела с нужным обвинением. Все остались довольны. Все, кроме тех, кто думал, что играют в шахматы. С ним.
Сегодня он один из немногих детективов, которые де-факто контролируют не только улицы, но и часть своих коллег. Он знает, кто с кем спит, кто берёт и у кого, кто врет в рапортах. Его власть не формальная — она основана на страхе, знании и абсолютной готовности перейти черту, которую другие не осмеливаются даже обозначить.
Антон Нетрал стал тем, кем должен был стать, ещё тогда — когда отец бил мать, когда он воровал еду, когда наблюдал за драками в подворотнях. Он не верит в справедливость — он воплощение порядка, каким его видит сам. Грубого, грязного, но стабильного.
Перк: Берет взятки
Ситуация 1:
Антон патрулировал район деловой застройки, когда заметил припаркованный с нарушением роскошный автомобиль. За рулем оказался молодой бизнесмен с сомнительной репутацией, ранее уже фигурировавший в делах, связанных с контрабандой. При проверке документов и багажника, Антон обнаружил скрытый отсек с наличными и списками адресатов — вероятно, для нелегальной доставки товаров. Осознавая, что этот инцидент может привести к серьезному делу, детектив предложил водителю альтернативу. Он намекнул, что может «не заметить» нарушение и забыть, что что-либо вообще было — если тот проявит «благодарность». Бизнесмен сразу же передал пачку наличных, и в ту же секунду Антон вернул документы, пожелал «удачи» и уехал. Всё было сделано без камер, свидетелей и следов. Эта ситуация стала для него поворотной — с этого момента он начал видеть в подобных случаях личную выгоду, а не правонарушение.
Ситуация 2:
Во время одного из задержаний уличной банды в Южном Лос-Сантосе, Антон вместе с напарником обнаружил в бардачке автомобиля крупную сумму денег и несколько пакетов с подозрительным порошком. Один из задержанных, оказавшийся сыном владельца известного автосалона, начал умолять детектива не фиксировать ничего официально, предлагая «договориться». Антон, оценив ситуацию, послал напарника перепроверить багажник, а сам провёл быструю беседу с задержанным. Тот снял с руки часы, вытащил из носка пачку денег и отдал всё детективу, взамен получив «чистую карту» — в рапорте был записан отказ от претензий и технический сбой видеорегистратора. Деньги Антон спрятал в нишу за задним сиденьем своего служебного авто — проверенное место, где никто не ищет.
Перк: Может распоряжаться нелегальным конфискатом в личных целях
Ситуация 1:
Антон участвовал в крупной спецоперации по изъятию партии нелегального оружия, поступившей в город через порт. Вместе с оперативной группой он провёл обыск на складе, где была найдена большая коллекция запрещённого вооружения, включая автоматическое оружие, глушители и редкие пистолеты. После завершения операции, когда улицы очистились от присутствия других сотрудников, Антон незаметно забрал из найденного арсенала пару единиц — редкий Colt Python и глушитель. Он умело запаковал их в zip-пакеты, стер отпечатки, а позже — в безопасной зоне — продал оружие через посредника, известного ему ещё со времён университетской практики. Убедившись, что камера на складе была сломана, а его действия никто не заметил, Антон почувствовал себя полностью безнаказанным.
Ситуация 2:
Во время задержания группы подростков, связанных с мелким сбытом наркотиков, Антон вместе с патрульной группой провёл обыск укрытия на окраине города. В полуразвалившемся доме под половицей он обнаружил сумку с запрещёнными веществами, упаковочными материалами и медицинскими реанимнаборами. Вместо того чтобы передать всё в улики, он часть содержимого изъял тайно. Уже вечером он пересёкся с одним из своих старых "контактов" — бывшим информатором, ставшим посредником на чёрном рынке — и договорился о продаже веществ. Полученные деньги он вложил в ремонт машины и мелкие расходы. А остальное спрятал в гараже под фальшивым полом, оборудованным специально для таких случаев.
Перк: Имеет связь с криминальным миром
Ситуация 1:
На раннем этапе своей карьеры Антон работал в южной части Лос-Сантоса, где познакомился с местным авторитетом по прозвищу "Марлоу". Сначала их отношения были формальными — Антон часто задерживал его людей, но никогда не доводил дела до суда. Со временем Марлоу начал "отплачивать" информацией — предупреждая Антона о планах других банд, в том числе об опасных операциях, где могли пострадать копы. Их сотрудничество стало взаимовыгодным: Марлоу избавлялся от конкурентов руками полиции, а Антон получал редкую инсайдерскую информацию, которая поднимала его авторитет в управлении. Он тщательно скрывал связь, используя для контактов телефоны-однодневки и встречи в отдалённых районах.
Ситуация 2:
Позже, уже будучи детективом, Антон начал оказывать небольшие "услуги" для одной преступной группировки — передавать им информацию о планируемых рейдах, задержаниях и маршрутах патрулей. Это позволяло бандитам избегать арестов и сохранять товар. Взамен они предоставляли Антону доступ к закрытым районам, а также передавали сведения о других криминальных игроках, которых он мог "слить" начальству ради роста по службе. Эти отношения были сугубо скрытными, а любая утечка могла привести к краху. Поэтому он соблюдал строжайшую конспирацию: записывал данные от руки, сжигал записки и встречался только по ночам, переодевшись в гражданское.
Перк: Изъятие оружия и запрещённых веществ
Ситуация 1:
Антон получил информацию о крупной поставке наркотиков, которая должна была поступить в Лос-Сантос через местное подразделение портового грузового терминала. В ходе операции Антон и его коллеги обнаружили несколько контейнеров с запрещёнными веществами, которые были тщательно спрятаны среди легальных товаров. После задержания перевозчиков и осмотра контейнеров, Антон решил лично забрать часть наркотиков, уверенный, что в будущем это может пригодиться. Он аккуратно запаковал вещества в zip-пакеты, уничтожил следы и вывез их в своё укромное место. Позже, он сдал эти наркотики одному из своих контактов в криминальных кругах, чтобы получить прибыль и заплатить за свои растущие долги, связанные с личной жизнью.
Ситуация 2:
Во время проверки очередной партии оружия, привезённого с контрабандой через границу, Антон и его команда нашли редкие и запрещённые оружейные модели, включая снайперские винтовки и боевые пистолеты. Все находки были подложены в отчёт, однако, Антон, не став сообщать командованию, забрал часть оружия для личных нужд. Он спрятал пару пистолетов и снайперскую винтовку в складе, где его коллеги редко бывали, тщательно запаковал и продал их на чёрном рынке через посредников. Этим поступком он обеспечил себе дополнительные доходы и был готов воспользоваться этим арсеналом в случае возникновения каких-либо угроз или конфликтов, где такие оружия могли бы пригодиться.
Перк: Допрос с пристрастием
Ситуация 1:
Антон был вызван для проведения допроса одного из членов банды, обвиняемого в краже большого количества оружия. На допросе, находясь в одиночестве с преступником, он стал применять методы, не допускаемые стандартной процедурой, чтобы получить нужные показания. Вместо того чтобы использовать традиционные методы допроса, Антон применил более агрессивные методы, угрожая применением силы и издевательствами, чтобы вывести преступника на чистую воду. Он использовал унизительные способы, чтобы вывести его из равновесия, в том числе заставив его признаться в других преступлениях, не имеющих отношения к делу. Несмотря на то, что такие методы были опасны, они позволили ему получить информацию, которая привела к раскрытию более крупного преступного дела.
Ситуация 2:
В рамках расследования убийства, Антону пришлось проводить допрос одного из подозреваемых. Он был уверен, что подозреваемый что-то скрывает, и решил использовать методы психологического давления, чтобы заставить его говорить. Вместо стандартных методов, Антон применил тактику унижения — он высмеивал подозреваемого за его слабости, заставляя его чувствовать себя беспомощным и беззащитным. В итоге, через несколько часов, подозреваемый начал сдаваться под давлением и предоставил необходимую информацию, которая вывела Антона на след убийцы. Хотя такие методы выходили за пределы правовых норм, они позволили ему добиться результата, что для него было главной целью.
Перк: Унизительные действия
Ситуация 1:
Один из задержанных был членом банды, который ранее угрожал Антону и его семье. Антон решил отомстить ему за все свои обиды. В ходе задержания он жестоко и унизительно вел себя с подозреваемым. Он заставил его танцевать и выполнять нелепые физические упражнения, об этом Антон не забыл заявить с вызовом и насмешкой. Подсознательно Антон знал, что эти действия могли повлиять на психологическое состояние задержанного, а также устроить ему невыносимую ситуацию. Применив физическую силу и заставив его ходить гуськом, Антон понял, что такой подход создаёт не только моральное унижение, но и демонстрирует его власть и беспечность в вопросах закона.
Ситуация 2:
Во время одного из допросов подозреваемого, который уже несколько раз попадался на преступлениях, Антон решил использовать унизительные методы, чтобы заставить его признаться в дополнительных преступлениях. Вместо стандартных вопросов, он заставил его оскорбить свою банду и её лидера, что было большой унижением для подозреваемого, который был верным членом группировки. Он также применял физическую силу, пощёчины, чтобы сбить подозреваемого с толку и заставить его признать свою вину в более серьёзных преступлениях. Это позволило Антону получить ключевую информацию для расследования, но также оставило следы жестокости в его методах работы.
Перк: Поломка и срыв нагрудной камеры
Ситуация 1:
Во время ночного рейда Антону необходимо было провести задержание одного из членов известной бандитской группировки, и, чтобы избежать свидетелей, он заранее подготовил план. Когда момент настал, и задержанный начал сопротивляться, Антон не колебался и решил "сломать" ситуацию в свою пользу. Он намеренно сломал свою нагрудную камеру, скрыв таким образом свои действия. Это позволило ему без всяких доказательств "пристрелить" бандита, действуя в соответствии с планом, который на тот момент был только в его голове. После инцидента, он отчитался в рапорте, но нигде не упомянул, что камеры в момент инцидента не работали.
Ситуация 2:
Антон участвовал в операции по аресту важного свидетеля, который был связан с крупной криминальной группировкой. Чтобы никто не мог зафиксировать его действия, он заранее подготовил своё оборудование: отключил камеру, снял её, а затем с большой лёгкостью смог манипулировать ситуацией. Когда задержанный начал требовать прав, Антон с лёгкостью взял и полностью поломал камеру. Всё это происходило в условиях полной секретности, и единственным свидетелем был сам задержанный, который в дальнейшем не мог использовать доказательства в его защиту. Такие методы позволили избежать многочисленных последствий.
Итоги:
Anton: Берет взятки
Anton: Может распоряжаться нелегальным конфискатом в личных целях
Anton: Имеет связь с криминальным миром
Anton: Изъятие оружия и запрещённых веществ
Anton: Допрос с пристрастием
Anton: Унизительные действия
Anton: Поломка и срыв нагрудной камеры
DS- arustov22
Последнее редактирование:
